Глава 8 (1)

[octavia]

Чем ближе подходила Царевна к порту, тем оживленнее становилась местность. Пустошь родных болот, величавая тишина сосновых лесов, одиночество высоких гор - все это закончилось, когда нога девицы, обутая в просторный лапоть, вступила на утоптанную дорогу. Первым делом ее поприветствовали обгоняющие путники, выразив приветствие выразительным свистом. Царевна не отреагировала. Хоть корона и затерялась теперь в густых волосах, став лишь едва мерцающим украшением, но ведь Царев и без нее помнила и о своём происхождении, и о предназначении. К тому же ни один из встреченных путников не был Царевичем.Иваном - так зачем на них время тратить?
Зеркальце она поместила в ридикюль, оставив для обзора местности лишь самую верхушку волшебного стекла. Кладезь Премудрости не возражал перемещению, ибо ни к чему было привлекать внимание окружающих к говорящему стеклу. Ибо совсем уж помалкивать Зеркальце оказалось не в состоянии. Если не объясняло дорогу, то зачитывало статьи из путеводителя. Царевна обогатилась знаниями по истории края, по его географии и экономике.

У городских ворот стало совсем людно. Тут были и стремившиеся попасть в город, и многочисленные торговые ряды стихийного плана, и бравы молодцы-охранники, и экзотической внешности моряки. Для Царевны это оказался едва ли не первый опыт попадания в столь бурную человеческую среду. И здесь ее все замечали: торговцы расхваливали товар, моряки цокали языками и присвистывали, стражники улыбались и стремились указать дорогу, жители и гости города просто улыбались.

- Чего это они все? - прошипела краем рта Царевна.

- Красивая ты девка, - прошелестело в ответ Зеркальце из ридикюля. - Привыкай.

И пришлось красавице задрать повыше нос и пробираться сквозь толпу, имитируя глухоту и легкую недоразвитость. Внутри городских стен оказалось поспокойнее. Очевидно, что активная городская жизнь била ключом именно на той площади. Пройдя же сквозь ворота, народ как-то расслаивался по прилегающим улочкам, разбегавшимся в разные стороны от главной артерии. Царевна же не стала никуда сворачивать, справедливо рассудив, что улица под названием Портовая приведет ее именно к месту причала кораблей. Поэтому она шагала по булыжникам мостовой, с любопытством изучая теснившиеся по обеим сторонам узкие и высокие, в три-четыре этажа, дома. Стены были сложены из камней, скрепленных между собой глиняным раствором (информация об этом поступила из известного читателю источника). Маленькие окна были щедро украшены ящиками с цветами. Для привыкшей к сдержанной цветовой гамме болот Царевны это буйство красок показалось чрезмерным, и она была рада очутиться за пределами Портовой улицы, выйдя к гавани. И здесь у нее дух захватило уже от других картин. За многочисленными мачтами, кормами, бочками, канатами, не говоря уж о моряках и капитанах, воды и вовсе не было видно. Направо и налево, насколько хватало взгляда, тянулись и теснились многочисленные корабли, кораблики, яхты, лодки, плоты и прочие водные суда. На одних царило оживление, явно связанное со скорым отплытием, на других бросалась в глаза отсутствие какой-либо активности. На пирсе сновали люди, суетились собаки, метались крикливые чайки.

Царевна в растерянности оглядела порт.

- И как мне найти корабль, на котором Царевич.Иван собирался плыть к Кащею? - громко вопросила она, не заботясь о конспирации.

Зеркальце не настолько забылось, поэтому зашипело на низких тогах:

- Найди начальника порта.

- Думаешь, тут есть? - фыркнула девица. Но теперь оглядела пейзаж более пристально. Пожалуй, неказистый домишко по правую руку от нее мог быть искомым строением. Тем более, что у его двери покачивалась деревянная вывеска с надписью "Начальник порта". Утерев со лба пот, Царевна толкнула деревянную рассохшуюся дверь, украшенную замысловатым узором из ракушек.

- Здрасьте, - сказала девица и вступила в сумеречное после яркого света солнца на улице помещение. Из-за конторки выглянул очевидно начальник порта колоритной внешности. Явно, молодость его прошла под солеными морскими ветрами, всклокочив буйную рыжую шевелюру в перманентную прическу "волосы дыбом". Лицо в обрамлении этих кудрей казалось маленьким. Внимательным взглядом начальник порта оглядел Царевну.

- Мадемуазель желает нанять яхту для морской прогулки? - осведомился хозяин конторы.

- Мадемуазель желает подтвердить бронь, - с ходу ответила Царевна.

- Вот как? На чье имя была сделана резервация судна? - поинтересовался начальник порта и протянул руку к полке, уставленной толстыми и тонкими папками в кожаных переплетах.

- Полагаю, на имя Кащея Никандоровича Бессмертного, - небрежно ответила Царевна.

Рука с мощными бицепсами промахнулась мимо папок, поскольку ее владелец уставился на посетительницу.

- Его величайшее величество? - почтительно переспросил начальник порта.

Царевна кивнула.

- Как же, всегда готов корабль егойного величества, - собеседник ее вытянул из-под конторки большой ящик и извлек оттуда папку с золотым тиснением. - Да, совершенно верно. Зарезервировано одно место для невес... - он поперхнулся и вновь посмотрел на Царевну. - ... Для невесты Кащея Никандоровича. Бронь сделана первого июня... хм... шестнадцать лет назад.

Девица сделал вид, что совершенно не удивлена. Начальник порта вернулся к документу.

- Да, вот. Прошу, с вас сто пятьдесят девять золотых.

- Чего? - некультурно удивилась Царевна.

- Каюта первого класса, постель подготовлена к приезду гостя, трехразовое питание включено. Всего сто пятьдесят девять золотых, - постучал начальник по документу.

- Э, - ответила Царевна и подняла свой ридикюль к самому лицу, делая вид, что копается в нем.

- Что мне делать? - прошипела она прямо в стекло Зеркальце.

То вздохнуло и прошипело в ответ:

- Заклинание для ридикюля!

- Тьфу! Точно! Ридикюль-ридикюль, дай, что нужно, но не плюй!