– Знаете, наверное, это странно, но мне с вами легко, словно мы знакомы сто лет, а не несколько часов.
– Да, в поездах всегда так.
– И хочется говорить, говорить...
Темно. Поздно – давно уже за полночь. Стучат колеса, мелькают огни, позвякивает ложечка в стакане. Пассажиры на верхних полках уже спят. Горят две лампочки у нижних мест, но от их слабого света мало проку – видно лишь два стакана с недопитым чаем в одном, фантики от конфет, дамскую сумочку у самого окна. И два лица. Мужчина и женщина. Пожилой мужчина и пожилая женщина. Следовало бы сказать "старик" и "старуха". Но это не принято. Тем более, что оба не выглядят стариками. Они ухожены, подтянуты, ясно, что следять за собой - по крайней мере по утрам делают зарядку.
– У вас большая семья? – спрашивает мужчина.
– Да. Трое детей, пятеро внуков. Скоро появится правнук, – отвечает женщина.
– О, поздравляю! – улыбается мужчина.
Два лица, отмеченные временем. Кто знает, какими были эти люди сорок, пятьдесят лет назад? Сейчас и не верится, что и они когда-то были молоды.
– А вы женаты?
– Нет.
– Вот как... – тактично роняет женщина.
Ее разбирает любопытство. Но хороший тон диктует: не задавай вопросов. И она молчит. Мужчина внимательно смотрит в окно, на которое лишь наполовину опущена занавеска. Он заинтриговал свою попутчицу – любая женщина обожает выслушивать истории чужой жизни. А почему бы не рассказать ей?
– Я был женат, но мы разошлись.
– О!
В этом "О!" можно услышать: "Неужели?" или "И что же дальше?" Этим "О!" женщина говорит: "Расскажите, если хотите, конечно,но я вовсе не настаиваю..."
– Это банальная история, – говорит мужчина. – Встретились, решили, что любим, поженились, поняли, что не любим, развелись...
Женщина отвечает не сразу.
– Да, – вздыхает она, – моя история похожа на вашу. Только в ней нет развода...
Она замолкает. Рассказать? А почему бы и нет? Она молчала об этом пятьдесят с лишним лет. Пусть хоть этот случайный попутчик узнает. Мысль, облеченная в слова, перестает беспокоить.
– Каждая женщина в своей жизни имеет немало увлечений. Но среди них всегда найдется одно, которое останется для нее первым. Не по счету, а по месту в сердце. Не смейтесь, я говорю серьезно.
У меня всегда было много поклонников. Когда-то я была хороша собой... Нет-нет, не нужно комплиментов, ведь между мной сегодняшней и мной двадцатилетней лежит пропасть... Что?.. Да, вы правы, все мы стареем... Так вот... У меня было много поклонников. Самые разные люди. Мне звонили, приглашали на свидания, дарили цветы, конфеты, писали письма, даже стихи. Мне нравилось это... Да и кому бы не понравилось?.. У меня было много и подруг. Я рассказывала им о своих похождениях, а они слушали, как любовный роман с продолжением. Наверное, этим я и привлекала их... Среди моих подруг была одна... Уж не помню, как ее звали, но зато в моей памяти навегда осталась ее внешность: очень высокая, худая, ни лица, ни фигуры. Я жалела ее, поэтому она хорошо ко мне относилась. Но за ее спиной я смеялась над ней. Я не считала ее женщиной... Что?.. Да, конечно, у нее были какие-то достоинства, но мне было лень выискивать их. Знаете, молодости присуща жестокость, исходящая из безграничного эгоизма... Я иногда ей звонила, изредка мы встречались, и я вновь забывала о ней.
Однажды я узнала, что она собирается замуж. Для меня это было ударом. "Как! Это страшилище?!" – вот какой была моя реакция. Вы скажете, что это некрасиво, негуманно, невежливо в конце концов. Да, конечно. Но не забывайте, что мне тогда было около двадцати лет, и я была избалована вниманием и родителей, и поклонников, и подруг. Тогда я считала, что весь мир создан для меня одной, и находила несправедливым, что кому-то достанется нечто, чего нет у меня... Да, это была некрасивая история, и, к счастью, никто о ней не знает... Так вот. Как только я узнала о предстоящей свадьбе, я потребовала (на правах лучшей подруги, разумеется) знакомства с женихом. И представьте себе мое изумление и возмущение, когда оказалось, что ее жених – один их тех, кого я считала своим поклонником, а значит, своей собственностью... И я, конечно, постаралась, чтобы он немедленно вернулся в их число.
Женщина замолкает. Мужчина тоже молчит. К чему судить ее – ведь каждый таит в себе прегрешение.
– Свадьба была расстроена, и я приложила к этому все свои усилия. Помимо всего прочего я наговорила про свою драгоценную подругу довольно много неприятного и добилась того, что он стал смотреть на нее моими глазами...
Неожиданно женщина всхлипывает. Она судорожно роется в сумочке, отыскивая платок.
– Простите, я сама не ожидала, что так разволнуюсь, – глухо говорит она в платок. – Такая старая история, и вдруг...
– Не переживайте,– отвечает мужчина.
– Но правду говорят, как аукнется, так и откликнется, – продолжает женщина. – Я поплатилась за эту авантюру. Как? Он уехал. Наверное, не любил меня, – она прерывисто вздыхает и складывает платок. – Я не знаю, почему он уехал. Может быть, потому, что понял, какова я на самом деле. Не знаю. И только когда он уехал, я поняла, как я его любила. Как там говорится: что имеем, не храним, да?.. До этого я не задумывалась, как я к нему отношусь. Я была полна желания отбить его, из духа соперничества. Наверное, он не любил мою подругу, иначе мне не удалось бы ничего, так ведь?.. Но когда я потеряла его, я поняла, что он для меня – все... У меня была возможность сказать ему это. Но мне помешала моя гордость. Сказать первой "я тебя люблю"? Даже ради спасения жизни я бы не сделала этого. Что уж говорить о спасении любви?.. Вот так.
– И вы больше не встречались?
Он спрашивает скорее из вежливости, чем из любопытства – ведь надо же что-то сказать.
– Нет. Я потеряла его след через несколько месяцев. Потом вышла замуж. Постепенно все забылось. Некрасивая история! Если бы можно было прожить жизнь заново! Только представьте себе, сколько людей стало бы счастливее!
Они молчат. Стучает колеса, мелькают огни, звенит ложечка в стакане. Каждый думает о своем. Наверху сонно ворочается один из пассажиров. Ему нет дела до прошлого, тем более до чужого. Ему нет дела до этих людей, которые сидят у столика и молчат.
– Знаете, – вдруг говорит мужчина, – в моей жизни тоже была девушка первая не по счету, а по месту в душе. Я очень любил ее...
– А она? – спрашивает женщина.
И быстро опускает глаза: ведь правила хорошего тона диктуют – не задавай вопросов. Но сегодня такой день, вернее, такая ночь, когда можно забыть о правилах. Когда стучат колеса, хочется раскрыть душу в полутемном купе.
Мужчина смотрит на мелькающие огни за окном. Хочется говорить, хочется выложить то, о чем никому нельзя рассказать. Она поймет. Она сама пережила такое...
– Нет, – отвечает он на ее вопрос.
– Это ваша жена?
– Нет!
В этом последнем "нет" таится: "Как можно даже предполагать такое?!" Женщина чувствует себя неловко от того, что в ней загорается любопытство. Собственная история уже забыта. Скорей, скорей узнать чужую!
– Мы познакомились с ней, когда она только-только начала превращаться в девушку. Из подростка в очаровательную девушку. Но у нее был несносный характер. Я тогда только начинал работать после окончания учебы. Ее отец был моим начальником. Она часто заходила к нему на работу... Может быть, я нравился ей. Она крутилась возле моего стола, брала какую-нибудь папку, расспрашивала о ее содержимом. Я злился: она мешала мне. В то время я был полностью занят своей карьерой, и работа была для меня священна. Нередко я засиживася за своим столом до позднего вечера. Конечно, я не был работоголиком, ведь я был молод. Я жил, стараясь не упустить ничего и все же считая главным для себя встать на ноги... У меня было много подружек. Они не обременяли меня, между нами не было никаих обязательств. Это было удобно и мне, и им.
А она... За пять лет нашего знакомства она превратилась в настоящую красавицу. Но я-то знал, что она не для меня – тогда у меня не было ничего, кроме диплома и самоуверенности... И как-то странно складывались наши отношения: я мог месяцами не вспоминать о ее существовании – уверен, и она о моем тоже! – потом мы вдруг встречались где-нибудь на улице и могли говорить часами. А после этого опять надолго расставались. Она то становилась моим самым близким другом, мы встречались, звонили друг другу; то не замечала меня. Я заводил очередную интрижку, и все становилось на свои места. Но стоило ей появиться на горизонте, как я все забывал, и мы растворялись друг в друге. За это время моя очередная подружка бросала меня, зато я вдоволь был с ней, с этой девушкой. Она не относилась ко мне всерьез, и я знал это. Но она умела быть рядом. С ней был интересно проводить время, ей можно было сказать все, о чем я никогда не решился бы сказать в своем кругу – там меня просто не поняли бы... У нее было прелестное качество находить во всем смешное. Конечно, у нее были свои причуды, капризы, которые могли раздражать. Но мне было приятно думать, что на свете есть человек, способный понять и поддержать меня. Правда, только когда у нее есть на это время, желание и настроение... Ее пренебрежение задевало меня, и мы вновь расставались.
Однажды... Я долго не видел ее и решил, что избавился от этого наваждения. Даже решил жениться. Моя невеста была подходящей для меня парой – тихой, доброй, не слишком умной... Но та девушка позвонила как всегда неожиданно. Мы с ней уехали на пикник. А моя невеста бросила меня. Я только пожал на это плечами. Моя невеста была хорошей, доброй, но и в подметки не годилась ей, той девушке... И снова все пошло по-старому. Но ненадолго. Меня повысили и переводили в другой город. Я представил себе, что мне придется жить без нее в чужом месте... И я решил сделать ей предложение. Вообще-то, я и раньше подумывал о браке с ней. Но тогда это было невозможно. Я уже говорил,что у меня не было ничего. Она была слишком молода, чтобы быть женой. Кроме того, она могла заявить, что я женюсь не на ней, а на положении ее отца. Теперь же я начал продвигаться по служебной лестнице, у меня была приличиная зарплата, я больше не зависел от ее отца. Да и она повзрослела...
Мужчина замолкает. О чем он думает? Он в прошлом, давно ушедшем и, казалось бы, забытом. Но сегодня ночью оно вдруг всплыло на поверхность памяти, заявляя о своем праве на существование. Тихо позвякивает ложечка. Женщина не говорит ни слова. Она положила голову на руку и смотрит в темноту ночи. Когда просыпаются воспоминания, нельзя говорить ненужных слов – они могут спугнуть хрупкие видения прошлого.
– На следующий день после моего решения, – продолжает мужчина,– я встретил одного молодого человека, с которым она часто встречалась . И он сказал мне, что женится на ней.
– А вы?! – ахает женщина.
– А я уехал один... Одна действительно вышла за него замуж. Надеюсь, это был удачный брак...
– И все? – спрашивает женщина.
– Все.
Они снова молчат. Две истории. Такие разные и такие похожюие. Виноват ли он, виновата ли она – кто теперь разберет? Все это было слишком давно. И, может быть, было совсем иначе – ведь каждый рассказал так, как она сам это воспринял...
Они молчат. Минуту, другую. Молчат и смотрят на убегающие огни в темноте.
Мужчина поднимает левое запястье к свету ночника.
– Уже три часа.
Все. Откровения закончены. Теперь нужно спать.
– Не может быть! – восклицает женщина. – Ну и заговорились же мы!
Хватит ворошить прошлое. Это ничего на дает, кроме сожалений и вздохов.
– Я выйду пока, а вы ложитесь,– говорит мужчина.
Что дали им их исповеди? Разве они получили сочувствие, утешение? Разве одному было дело до другого? Они лишь разбередили старые воспоминания. Как будто перечитали забытые письма. И вновь на несколько минут почувствовали себя молодыми. Но зачем? Хотя... Кому еще рассказывать подобные истории? Только случайным попутчикам.
– Можно? – глухо звучит из-за двери голос.
– Да, пожалуйста.
Теперь свет потушен, занавеска опущена до конца, и огни больше не мелькают.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Стучат колеса, позвякивает ложечка в стакане. Поезд несется сквозь ночную тьму, пронзая ее электрическим светом. В поезде спит несколько сотен пассажиров. И эти двое тоже уже спят. Слишком поздно для разговоров. Слишком поздно для воспоминаний. Слишком поздно для сожалений. Слишком поздно...
Утром поезд придет к месту назначения. Случайных собеседников разнесет в разные стороны. Пройдет несколько часов – и они забудут о своих откровениях. И никогда больше не встретятся.
Вагон подскакивает на стрелке, ложечка чуть громче вздрагивает в своем стакане, и вновь водворяется мерный перестук колес и ее тонкое позвякивание.
Никогда не встретятся. И никогда не узнают, что рассказывали друг другу одну историю любви – они говорили о том, как любили друг друга когда-то.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
предвкушающий]
предвкушающий]
